Pictures and Stories: 089 - 090

Геометрия была любовью всей жизни учительницы Матильды Константиновны. В учительской порой за спиной статной Синусовой шушукались о ее обусловленном фамилией предназначении, школьники же, не мудрствуя лукаво, звали строгую училку между собой не иначе, как Матильдой Котангенсовной. Справедливости ради, ни первых перешептываний, ни вторых Матильда Константиновна не замечала, ее гораздо больше увлекали координаты развесистых ветвей парабол и градусы углов не всегда правильных фигур, которые она находила буквально везде вокруг себя – начиная от абрисов зданий заканчивая рубленными кусочками овощей из столовского салата. Но рано или поздно идиллия неведения должна был быть нарушена. И случилось это благодаря недотепе Сидорову, который был не то, чтобы балбес, но математичку боялся как огня и выдавая в жизни бойкий стрекот фраз, отвечая у доски на ее вопросы краснел и заикался, сбивался и запинался, чуть не изобретая, таким образом вот странным образом, новые слова и термины. Вот и сейчас его заподозрили в невыученном уроке, а ведь это в глазах учительницы Синусовой было не просто ослушание, но преступление против Геометрии! Пытаясь оправдаться, Славик свое положение лишь усугубил, невольно выдав все самые страшные тайны школьного зазеркалья. Хныкая, он пытался убедить учительницу в том, в чем их убеждают всегда – что урок он учил, да забыл. Но между всхлипами и вздохами у него вырвалось то самое злополучное «Матильда Котангенсовна!». Поняв, что попал врасплох, Сидоров пытался исправить ситуацию, но сделал только хуже, со смущения и страха ойкнув, и исправившись на не более благозвучное и может даже более богохульное для слуха учительницы «Матильда Косинусовна». Да-да, когда Матильда уносилась в свои высокие материи начертательной геометрии, ее расфокусированные глаза расслаблялись и давала о себе знать так и не откорректированное полностью в детстве обусловленное астигматизмом косоглазие. Класс лежал от хохота, учительница застыла в достаточно нелепой позе с указкой в руке, как никогда похожая на квадратный корень. Ее косивший глаз задергался в нервном тике, а сама она побелела от возмущения, что тот кусочек мела, что теребил в руках съежившийся от страха в эллипс Сидоров, только и мечтавший о том, чтоб раствориться без следа, как разность двух идентичных углов равнобедренного треугольника…

 

bergberg